село Тамбовка

14 мая 2023 г.

   Село Тамбовка Тамбовского района Амурской области

   Координаты: 50°05'54'' с.ш. 128°03'02'' в.д.

   Код ОКАТО: 10251856001

   Почтовые индексы: 676950

   Телефонный код:

   Населения: 8100 (2002 г.)

   

   Об истории села также можно прочитать в следующих разделах:
   Менталитет дореволюционного населения Гильчинской и Тамбовской волостей


   Зейское восстание 1924 года
   Изменения облика амурского села в 30-х годах
   Репрессированные из села Тамбовка


   Великая Отечественная война:
   Гудим Василий Тихонович
   Забыть - значит, предать!
   Из эвакуации 641-го эвакогоспиталя
   Павлов Василий Александрович. Помнят Днепровские кручи
   Памятник воинам ВОВ в селе
   Солдаты ПОБЕДЫ, вернувшиеся с фронтов в село Тамбовка
   Список не вернувшихся солдат, призванных из села Тамбовка


   Детская школа искусств села Тамбовка
   Тамбовская средняя школа
   * Ольховик Александр Иванович
   * Человек с большой буквы

   Тамбовский музей истории развития сельского хозяйства Амурской области
   Тамбовский хлебоприёмный пункт

   

   Деревню Тамбовку основали в 1873 г. выходцы из Тамбовской губернии (8 семей), поселившиеся в этих местах. В 1877 г. к ним присоединились 26 семей из Самарской и Томской губерний, а затем, почти до 1890 г., в Тамбовку переселялись исключительно из Тамбовской губернии, так что к началу второго десятилетия XX в. основная группа жителей села была представлена выходцами из Тамбовской губернии [01].

   Согласно «Правилам для поселения русских и иностранцев в Амурской и Приморской областях Восточной Сибири» от 26 марта 1861 г., для регистрации селения необходимо было не менее 15 семейств. Наверное, поэтому, - пишет И.И. Щукин, - в дате образования Тамбовки появились разночтения: первопоселенцы появились здесь в 1873 г., но общество достигло численности в 15 семейств только в 1875 г. По еще одной версии село Тамбовка было основано в 1873 г. выходцем из Самарской губернии Степаном Ивановичем Ивановым. В 1874 г. рядом с землянкой Иванова появилась еще одна, где поселился с семьей Ткаченко Касьян Григорьевич, земляк Иванова. В мае 1875 г. к ним прибавилось еще 10 семей - переселенцев из Тамбовской губернии - молокан. На вопрос представителя областного отдела по переселению, каким же наименованием жители деревни хотят назвать свой населенный пункт, единодушного ответа не последовало. Спросив, из каких мест прибыли, и услышав, что из Тамбовской губернии, чиновник принял решение назвать деревню «Тамбовка».

   Тамбовка заселялась в основном молоканами. Среди жителей села в дореволюционное время наиболее многочисленными были следующие фамилии: Абрамовы, Брагины, Гавриковы, Гаврилины, Дмитриевы, Дуплишевы, Коноваловы, Конфедератовы, Кузнецовы, Лештаевы, Лукьяновы, Милосердовы, Мусатовы, Ножкины, Осиповы, Петровы, Прокловы, Саяпины, Сысоевы, Умрихи-ны, Филины, Чешевы, Шишовы, Щукины. На без малого две тысячи населения села Тамбовки приходилось всего 66 фамилий.

   Через несколько лет после основания села в Тамбовку переселился Никита Васильевич Ножкин. Начинал он бедно на хуторах близ Косицыно, на жатве работал серпом и цепом. Переехав в Тамбовку, разбогател; построил себе хороший дом и на пятерке лошадей принялся распахивать землю, купил американскую молотилку. Одним из первых завел в селе сад: груши, смородину. Гораздо богаче жил его сын - Иван Никитич. И.Н. Ножкин имел в собственности наделы под Орлецким, Толстовкой и Полтавкой с хуторами, хороший, обитый американским железом дом в Тамбовке, в Благовещенске сдавал в аренду два дома. Вместе с крепким хозяином Тереховым из Толстовки держал паровую мельницу и пароход на Амуре. Для установления прямых связей с американскими производителями сельскохозяйственных машин и по религиозным делам ездил в Америку.

   Всего Ножкины обрабатывали около 300 десятин пашни, имели в зависимости от сезона от 25 до 80 работников. В воспоминаниях односельчан Иван Никитич Ножкин описывается так: «Каждый встречающийся на дороге обязательно кланялся ему, те, кто помоложе его годами, величали: «Здравствуйте, дядя Ваня Ножкин!». Вот в молельном доме молокан на собрание сходятся, уже все в сборе и пресвитер тут, а молитва не начинается. Дожидают, пока Иван Никитич придет. И сход без него не открывался. Набожным считался человек. Обращался к людям с ласковыми словами: «Братья мои, - говорил он во время молебна. - Вот друзья мои», - были его первые слова на сходе. Отец его, Никита Васильевич, от государя, говорят, кафтан получил. Кафтан из синего бархата, рукава галунами обшиты. Такие кафтаны дарили волостным старостам во время коронации монарха. Когда в Тамбовку приезжал губернатор, Иван Никитич заставлял отца в кафтан наряжаться. Одевал старик кафтан и впереди всех становился. За ним сын, Иван Никитич, за ними Тимофей Брагин, Заверюхин, Федосеев, Данила Иванович Кузьмин и другие богатеи. Из всей этой свиты Иван Никитич считался самым богатым и самым набожным. Ездил на фаэтоне, мчал его рыжий жеребец. Но не мог объездить за день свои владения. Имел инкубатор, привез его из Америки. Привез из Америки много сложных машин: молотилку, локомобиль шестисильный. И сам Иван Никитич прибыл чистым американцем. Слухи шли, будто их туда не пускали, - побриться заставили. Вот и не угадали, когда они вернулись домой. Горшки свои сняли (носили они прическу под горшок), приехали с прямым пробором. Картузы забросили, шляпы модные надели», - вспоминали земляки Ивана Никитича Ножкина.

   Говорили про него и так: «Если только Ножкин захочет - закабалит человека на всю жизнь. Вот брат Сушилина пошел к нему батрачить еще мальчонкой, и прожил до 27 лет. Сколько раз хотел сменить место, да нигде не принимают. Спрашивают: «Ты почему хочешь уйти от Ножкина? Иван Никитич ведь человек божественный». Ножкин очень «экономно» вел свое хозяйство. Постоянно жили у него человек 5 - 6 в батраках. Когда сезон подходит, набирал побольше народу, китайцев главным образом. Наступает весна, и Ножкин идет к бедным мужикам рядиться: брать ребятишек на работу. И так все лето живут у него ребятишки на заимках. Не только погонщиками работали, но и пахали, боронили, и все делали. А как хитро он с ними обращался! Бывало, ребятишки увидят издали фаэтон и рыжего жеребца и радуются: «Дядя Ваня Ножкин едет, гостинцы везет». Подъедет Ножкин, вынет мешочек с сахаром и начинает дразнить: «А ну-ка, кто у меня сегодня хорошо работал? Получайте гостинцы». И даст ребятишкам по кусочку рафинада. В сырой год до ста человек китайцев выходили на его поля серпами косить [02].

   В этих рассказах земляков об Иване Никитиче Ножкине сквозит простая .и понятная человеческая зависть бедных к богатому и удачливому и его осуждение как эксплуататора детей. Но можно посмотреть на это и с другой стороны. И.Н. Ножкин, говоря современным языком, был работодателем. Он платил людям за работу, держал их все лето на хозяйских харчах. Те же дети работали, осваивали разные виды сельскохозяйственного труда, а не слонялись без дела. Не зря же в народе говорят, что безделье - мать всех пороков.

   Жили Ножкины роскошно: кровати никелированные, и столы дубовые, и зеркала большие в каждой комнате. Хозяйка и дочка ходили в шелках, а сам Иван Никитич одевался просто, на людях все прибеднялся. Перед коллективизацией Ножкины распродали все имущество и уехали.

   В 1908 г. крестьяне Тамбовки продали пшеницы и овса 246 тысяч пудов, в том числе около 200 тысяч пудов - в казну. Только 6 крестьян из 167 не продавали выращенный хлеб (хотя и не покупали, обходясь собственным), остальные имели большой его избыток. Практически каждая семья в Тамбовке владела определенным набором сельскохозяйственной техники: на 167 семей приходилось 155 жатвенных машин (жнеек и сноповязалок), 34 сенокосилки, 64 конных молотилки, 88 веялок, 258 плугов, 92 сеялки, 5 куколеотборников. У там-бовчан было 1647 лошадей (практически на каждого жителя приходилась лошадь), в том числе рабочих лошадей - 1306. Крупного рогатого скота насчитывалось 930 голов, в том числе 330 дойных коров, овец - 781. Но свиней во всех молоканских семьях Тамбовки не держали.

   В Тамбовке было крестьянское общество, которое отвечало за сбор налогов и расходование средств на местные нужды. В 1908 г. различные денежные повинности на двор составляли 29 рублей 33 копейки, на общую сумму 4720 рублей 63 копейки. Общество израсходовало эти деньги следующим образом: 570 рублей составил земский сбор; около тысячи пошло на отопление и освещение школы, наем дополнительного помещения под школу, на выплату квартирных учителям и жалованья сторожам, на ремонт и окраску парт и другие расходы по школе; 2129 рублей были истрачены на содержание сельской администрации - старосту и его кандидата, писаря общества, десятского, смотрителя государственного запасного магазина, сборщика податей, на отопление и освещение сельского правления и на другие непредвиденные расходы. Недоимка за 1908 г. составила 1173 рубля, образовалась она главным образом с 1906 г., когда большинство населения не успело собрать зерновые вследствие обильных ливней.

   Общество в лице своей администрации занималось общественными делами, одним из которых было сохранение оставшихся в округе лесов. Тамбовскому обществу принадлежали лесные наделы площадью 200 десятин. Они строго оберегались. Только в исключительных случаях домохозяину, входившему в состав общества, разрешалась небольшая порубка для собственных нужд (городьба, оглобли, грабли), но ни в коем случае на дрова. Отапливалось население Тамбовки и всех окрестных сел соломой и кизяками, а лес на строительство домов покупался в Благовещенске.

   Сельчане несли не только денежные повинности, но и натуральные: подворье (от двора выделялась подвода), дорожные - исправление дорог и мостов, охрана и сопровождение арестантов, почтовая гоньба, тушение пожаров и др. Были небольшие поступления в доход общества от местной торговли, от ремесла, других неземледельческих занятий. Так, в селе 3 домохозяина имели пасеки на 200 рам, получая за сезон до 100 пудов меда. Общество разрешило в 1907 г. открыть винный магазин (склад) на селе благовещенскому купцу Лукину, но так как молокане не употребляли спиртных напитков, магазин, просуществовав короткий срок, не имея покупателей, закрылся, не принеся ни копейки дохода крестьянскому обществу.

   В распоряжении сельского общества имелись общественные здания: в 1907 г. оно купило деревянный дом площадью 25 квадратных саженей с усадьбой для сельского правления (администрации) за 2 тыс. рублей. Еще ранее, в 1890 г., общество выстроило школу, а также хлебозапасный магазин площадью 40 квадратных саженей стоимостью 500 рублей. При обществе имелся пожарный обоз с насосом и пожарным оборудованием на сумму 350 рублей.

   Общество, имея незначительные суммы, занималось и благоустройством территории села и окрестных мест, осушением, строительством дорог, мостов, гатей через долину реки Гильчин. С 1877 г. по 1890 г. обществом производились планирование и строительство улиц, осушка усадебных мест и корчевка ивняка по долине там, где была заложена Нижняя улица (ныне улица Тамбовская). Почти каждый хозяин усадьбы стремился выкопать колодец с чистой водой, и к 1909 г. более половины семей имели обычные для этих мест колодцы с воротом; много оыло колодцев-«журавлеи» — вода на улице нижней оыла олиз-ко, в 6 - 8 метрах от уровня земли. Кроме того, у 40% населения в домах имелись помпы. Устройство колодца при средней глубине 4,5 сажени обходилось в 80 рублей, помпы - свыше 100 рублей.

   В Тамбовке была небольшая группа молокан-прыгунов, имевших похожую на молоканскую обрядность, но ожидавших близкого наступления на земле «тысячелетнего царства Божия» после второго пришествия Христа. Молитвенные собрания прыгунов отличались особой экзальтацией, носили форму «радений»: верующие неистово прыгали, добиваясь «схождения Святого Духа» на них, крича во время прыжков: «Дух, Дух, Дух Святой!». Амурские молокане, исповедовавшие традиционное вероучение, неодобрительно относились к прыгунам, имевших свой молельный дом в селе Тамбовке, считая их даже не молоканами, а духоборами [04]. От молокан это убеждение распространилось среди остального населения. Так, в некрологе на смерть К.П. Попова в «Амурской газете», последний именовался «начетник духоборов».

   В Тамбовке, в связи с выделением ее из Гильчинской волости, однокласс-ная школа была преобразована в двухклассную. В 1903 г. в ней обучались при 5 учителях 147 мальчиков и 101 девочка. Из-за нехватки помещений под классы общество арендовало дополнительные здания под школу на 50 учащихся за 100 рублей в год. Общие расходы на отопление, освещение, наем дополнительного помещения, выплату квартирных учителям составляли 1000 рублей. Государство выплачивало учителям жалованье в размере 2850 рублей, размер жалованья на одного учителя колебался от 480 до 530 рублей в год.

   В 1913 г. в Тамбовкой волости работало Тамбовское двухклассное училище (заведующий Д.П. Дымченко, учителя А.П. Дымченко, М.А. Померанцева, Ю.Г. Самодурова, П.П. Подлесов); Жариковское одноклассное училище (заведующий П.Ф. Федюнин, учителя СВ. Федюнина, СИ. Глонов, М.А. Вебер). В Гильчинской волости действовали Гильчинское двухклассное училище (заведующий К.Л. Демидов, учителя А.А. Демидова, П.Ф. Тимченко, старожилы вспоминают еще и учителя Селиванова).

   И.И. Щукин сообщает, что в 1958 г. в одном из домов села Гильчин разбилось старинное зеркало. Когда его вынули из рамы, на обороте был обнаружен номер издававшейся в Благовещенске газеты «Эхо» от 14 декабря 1913 г. В газете был помещен материал о положении школы и учителей в Тамбовке: «Учебный год открылся в местной школе с небывалым числом учащихся: 290 человек обоего пола. Между тем школьное здание может вместить не больше 150 - 170 человек. Поэтому каждое из двух младших отделений пришлось разбить на основные и параллельные. В последних занимаются после обеда. Можно представить себе в какой атмосфере приходится заниматься этим малышам! Под конец занятий в комнате буквально нечем дышать. Учащих 6 человек, квартир при училище никому не полагается, что совсем неудобно. Да, непростительно такому зажиточному селу как Тамбовка так скудно обставлять свою школу. В других, гораздо беднейших обществах, и школьные здания просторнее и чище, и учителя пользуются квартирами при школе».

   В 1914 г. прошла реформа образования в России. Были открыты новые учебные заведения. По данным за 1915 г., в Тамбовской волости числилось Тамбовское двухклассное училище (заведующий Р.С. Астафьев, учителя А.Н. Астафьев, Ю.Г. Самодурова, А.П. Дымченко, М.А. Азанова, И.С. Юфе-ров); Жариковское двухклассное училище (заведующий М.Ф. Кузьмин, учителя Е.А. Лущикова, Н.П. Протодиаконова, Т.С. Шапошникова, Н.С. Николаевская); Чуевское одноклассное училище (учителя Е.П. Попов, А.Н. Осинцева); Ново-Александровское двухклассное училище (заведующий А.К. Кособуцкий, учителя Е.К. Кособуцкая, В.П. Кобозов). В Гильчинской волости действовали Гильчинское двухклассное училище в деревне Гильчин (заведующий К.Л. Демидов, учителя А.А. Демидова, Н.И. Кузнецова, М.Г. Тележкина).

   Общая доля грамотных по Амурской области до революции составляла среди мужчин 34,6%, среди женщин — 11%. Значительно выше был процент грамотности в Гильчинской и Тамбовской волостях - в них в 1909 г. 95% мужчин и и свыше 50% женщин умели читать и писать. Они осваивали начала чтения и письма либо в школах, либо в домашних условиях, а также в молоканских и баптистских молельных домах: каждый верующий независимо от пола должен был самостоятельно читать Библию - от этого зависело его будущее спасение [05].

   Уже отмечалось, что молокане заботились о хорошем образовании. Поэтому при нехватке учебных учреждений они помещали своих детей даже в православные школы. Об этом говорится в отчете Камчатского епархиального училищного совета о состоянии церковно-приходских школ грамоты Камчатской епархии за 1896/1897 учебный год: «По вероисповеданию преимущественный элемент учащихся в церковных школах - дети православных родителей. Только в некоторых благовещенских школах раскольники и сектанты, за переполнением городских училищ, помещали и в церковные школы своих детей, ревниво их оберегая и всемерно следя за религиозным состоянием последних - «не совратились бы...» [06].

   На рубеже XIX и XX вв. (1900 г.) возникают первые фельдшерские пункты в Тамбовке и Гильчине. За каждым из них закреплялось до 10 деревень и заимок. Размещались пункты в обычных крестьянских избах, на другой половине такого дома квартировали фельдшеры. Обычно они имели хотя и небольшое, но профессиональное медицинское образование. Первый приемный покой был открыт в Тамбовке в 1905 г. В 1908 г. в лечебнице было три койки для тяжелобольных. Медицинские препараты практически отсутствовали, их приходилось заменять средствами народной медицины (настойки кореньев, трав и т.д.). В начале 1910 г. в Тамбовке открылась больница на 10 коек. Расходы на сельскую медицину были минимальными. Чтобы как-то свести концы с концами, врачи и фельдшеры добивались увеличения от крестьянского общества ассигнований из волостных средств на наем помещения для приемного покоя, на медикаменты, на детрит (для прививок против натуральной оспы) [07].

   

   Описание села, выполненное Г. Е. Грум-Гржимайло в «Описании Амурской области» в начале 90-х годов XIX века составлено
   Деревня Тамбовка на реке Гильчин, в 40 верстах от города, расположена на покатой равнине. Заселена в 1875 году молоканами, преимущественно из Тамбовской и отчасти из Самарской губерний. Построена скученно. Дворов 119, школа со 100 учащимися, 2 хлебных магазина, 3 лавки, мельниц водяных 2, конных 6, ветрянных 3 (одна на 2 поставах). Жителей 970 (474 мужского пола), все крестьяне. Земли в их владении до 16500 десятин, в том числе усадебной с выгонами 5600, покосов 6600, пахотной с залежами 5300. Под посевами: ярицы 474, яровой пшеницы 1094, овса 1200 десятин, ячменя 16, проса 66 десятин, гречихи 1 десятина. Садов и бахчей нет. Скот крестьяне держат: лошадей 700 (400 рабочих), рогатого 600 (400 коров и 8 быков), овец 600. Один крестьянин занимается пчеловодством, у него 20 ульев.

   Около Тамбовки находятся 4 молоканских заимки:
   а) Косицыных, в 4 верстах, на Гильчине из 5 дворов и 63 жителей (31 мужского пола);
   б) Сапунцова, в 4 верстах, на собственном участке из 1 двора и 6 жителей (3 мужского пола);
   в) Коноплева, в 8 верстах, в вершине Аргузинской пади из 1 двора и 6 жителей (3 мужского пола);
   г) Семерова, в 10 верстах, на границе маньчжурских участков, из 1 двора и 11 жителей (7 мужского пола).

   Кроме того, близ Тамбовки находится еще 6 заимок, принадлежащих крестьянам, приписанным к Амурской области, а именно:
   а) заимка Резанова, в 7 вестах к востоку, из одного двора и 7 жителей (3 мужского пола);
   б) Горелкина, в 7 верстах, в ту же сторону, из одного двора и 9 жителей (3 мужского пола);
   в) Лисова, в 7 верстах, в ту же сторону, из одного двора и 8 жителей (4 мужского пола);
   г) Cапyнцoва, в 7 верстах, в ту жe сторону, из одного двора и 17 жителей (10 мужского пола);
   д) Долова, в 7 верстах к северу, из 1 двора и 11 жителей (11 мужского пола);
   е) Попова, в 7 верстах, в ту же сторону, из одного двора и 10 жителей (7 мужского пола).

   

   Примечания:
   01. Амурский земледелец. 1913. № 3. С. 87.
   02. РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 5. Д. 208. Ч. 1. Л. 43.
   03. Щукин, И.И. Очерки истории Тамбовского района... -С. 24, 25, 54, 85, 89, 92-94.
   04. Щукин, И.И. Очерки истории Тамбовского района... -С. 69, 89,90,91.
   05. Щукин, И.И. Очерки истории Тамбовского района... - С. 100 - 102.
   06. Камчатские епархиальные ведомости. - 1898. -№ 13. -С. 93.
   07. Щукин, И.И. Очерки истории Тамбовского района...-С. 103-104.

   Дополнительно по данной теме можно почитать:

ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ:

   Монография Е.В. Буянова, профессора кафедры всемирной истории и международных отношений АмГУ, доктора исторических наук "Духовные христиане молокане в Амурской области во второй половине XIX - первой трети XX в.
   Электронная версия - Коваленко Андрей, главный редактор портала "Амурские сезоны"