Албазинский острог О проекте











Яндекс.Метрика


на сайте:

аудио            105
видео              32
документы      73
книги              91
панорамы       58
статьи        8928
фото           7986








Первый литературный портал:



Стихотворение
Метель-девица

Стихотворение
Грешу и каюсь
























nbsp;   Радиосериал Амурские волны:
Передача 57: Албазино - загадка древней цивилизации















Албазинский острог
Вторая осада манчжурами

19 июня 2014 г.

   На страницу Албазинского острога

   

   По условиям капитуляции, последовавшей за первой осадой манчжуров, оставшиеся в живых албазинцы беспрепятственно ушли в Нерчинск, куда прибыли 10 июля «наги и босы и голодны», а уже 15 июля воевода И.Е.Власов направил в разведку на албазинское пепелище отряд в 70 казаков. Выяснив, что китайцы ушли, он послал туда пришедший наконец в Нерчинск отряд под командованием казачьего головы, поручика А. И. Бейтона, а затем и А.Л. Толбузина с албазинцами. Им было приказано построить новый острог или город «ниже старого албазинского острожного места, чтоб неприятелю было не в уступку».

   Новый острог возвели все же на прежнем месте. До морозов успели возвести «земляного города в ширину 4 сажени печатных, а в вышину полторы сажени печатных же». В июне 1686 г. строительство нового острога было в основном закончено, и только башни крепости покрыть не удалось, потому что 7 июля (по китайским источникам - 8 июля) маньчжуры вновь осадили город [8, т.10, с.253, 259, т.12, с.110-114; 18, т.2, с.83, 693]. Новая осада Албазина продолжалась пять месяцев. В ходе нее 826 защитников крепости успешно противостояли 6500 воинам противника. Маньчжуры окружили русское укрепление земляным валом, а севернее острога возвели раскат высотой 15 м, с которого под руководством 20 голландцев-иезуитов беспрерывно обстреливали город из пушек. С южной стороны они пытались построить башню для тех же целей, но албазинцы первую из них сожгли, а вторую разрушили подкопом. Ответные подкопы под город маньчжуров успеха не имели. Пять раз албазинцы совершали вылазки из осажденной крепости. Особенно успешной была последняя совершенная 16 августа, когда албазинцы пытались уничтожить северную батарею противника. На пятый день осады воевода А. Л. Толбузин был смертельно ранен, и командование острогом принял А. И. Бейтон [8, т.10, с.265; 18 т.2 с. 162, 163, 195, 771].













   30 ноября 1686 Г. маньчжурские воеводы получили распоряжение императора о снятии осады. Формальным поводом для этого послужил приезд в Пекин гонцов из Москвы с известием с выезде в Приамурье русского посольства во главе с окольничим Ф. А. ГОЛОВИНЫМ для переговоров о мире. Однако не менее весомой причиной такого решения было тяжелое положение, в котором оказались осаждавшие Албазин маньчжурские войска. Оторванные от баз снабжения, они потеряли в декабре на приступах, от голода и болезней более 1500 человек. Выполнить приказ императора Сюань Е маньчжуры не смогли, поскольку лед уже сковал их суда. Осада фактически продолжалась, выходить из крепости русским нe давали, Только в мае 1687 г., когда на Амуре сошел лед. маньчжуры отступили от города. но далеко не уходили. Они расположились в четырех верстах от Албазина чтобы помешать его жителям посеять хлеб. К этому времени неприятель потерял 2500 «воинских людей» и много «работных никансхих (китайских) мужиков» [18, т.2, с.115, 117, 129, 157, 159,163].









   Положение осажденных албазинцев было еще трагичнее. К декабрю их осталось всего 150 человек. Караульную службу могли нести лишь 30 мужчин и 15 подростков, остальные ослабели от ран и цинги. Несмотря на это, Бейтон отказался впустить в крепость маньчжурских лекарей, ответив, «что в Албазине служилые люди милостию великого бога все здоровы». На Пасху он послал изумленным китайским воеводам пшеничный пирог весом в один пуд, оторый они «приняли с честью». К маю 1687 г. в Албазине осталось в живых только 66 человек. Предать земле тела павших албазинцев без отпевания А.И. Бейтон не решился. По этому поводу он писал нерчинскому воеводе И. E. Власову: «И те умершие люди похоронены в городе в зимовье поверх земли без отпеву до твоего разсмотрению. А ныне я с казаками живу во всяком смрадном усыщении. А вовсе похоронить без твоей милости и приказу дерзнуть не хощу, чтоб, государь, в погрешении не быть. А хоте, государь, ныне и благоволишь похоронить, да некем подумать и невозможно никакими мерами» [18, т,2, с.123, 149, 150, 776].









   Похоронить павших албазинцев достойным образом возле церкви Воскресения, где в остроге находилось кладбище, Бейтону так и не удалось. Страшные свидетельства тяжелейшей осады Албазина были открыты в ходе археологических исследований острога. В 1991 г. по краю речного обрыва городища была найдена, а в 1992 г. изучена небольшая (3 х 6 м) полуземлянка, которая превратилась в братскую могилу для защитников крепости. В ее углу хорошо сохранилась кирпичная печь размерами 1,5 х 2 м, вся остальная площадь помещения была занята аккуратно уложеными телами землепроходцев. Среди 57 погребенных есть женщины и дети. Между останками двух албазинцев найдены наконечники стрел, еще несколько человек погибли от свинцовых пуль. При «погребенных» было обнаружено более 20 бронзовых и серебряных нательных крестиков, которые составили крупнейшую на сегодняшний день коллекцию этих предметов на Дальнем Востоке.

   Многие защитники крепости были выходцами из весьма отдаленных от Сибири областей России. По-видимому, один из них стал создателем «Повести о чудеси святых благоверных великих князей Всеволода и Довмонта, во святом крещении нареченных Гавриила и Тимофея псковских чудотворцев» [3]. На протяжении всего средневековья культ этих святых был специфически псковским. Почитанием Всеволода поддерживалось идеологическое обоснование псковской независимости, а культ Довмонта олицетворял военное подтверждение той же идейной концепции [19, с.154 ]. В «Повести...» святые «предсказали» казакам ход двух последних осад острога и заявили, что «на тех боях будем мы в помощь русским людям». Таким образом, в новых, хотя и довольно сходных исторических условиях военно-идеологические функции князей-воинов остались прежними. Это свидетельствует о том, что в понимании жителей Приамурья Албазин уже был такой же неотъемлемой частью Московского государства, как и старейшие города европейской России.









   Так изобразил осаду крепости в 1686–1687 годах голландец Н. Витсен. Не то он видел острог своими глазами в составе маньчжурской армии, не то рисовал со слов очевидцев. Так или иначе, а на рисунке, датированном 1692 годом, юго-восточный угол крепости имеет форму почти классического бастиона. Это является доводом в пользу версии, что перед третьей осадой строители острога использовали достижения европейского фортификационного искусства, что и позволило им выстоять против многократно превосходящих сил.


ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ:

   Сайт "Города и остроги земли Сибирской"

   ЖЖ dосужие фотозарисовkи