Краеведческий радиосериал «Амурские волны»
Передача 62: Привет с Амура! Фотографии и фотографы

23 декабря 2015 г.

   

   

   

   

   Собеседник: Владимир Абеленцев, историк - архивист, хранитель фондов Амурского областного краеведческого музея им. Г.С. Новикова - Даурского. Ведущий: Михаил Митрофанов

   Дата выхода в эфир радио "ЭХО Москвы. Благовещенск" - 01 октября 2015 года

   

   

   Расшифровка:

   Михаил Митрофанов – Добрый день! Это «Эхо Москвы в Благовещенске». Михаил Митрофанов у микрофона. Мы продолжаем наш краеведческий радиосериал «Амурские волны». Сегодня мы вновь в гостях у архивиста, хранителя фондов Амурского областного краеведческого музея имени Новикова-Даурского Владимира Абеленцева. Владимир Николаевич, здравствуйте!
Владимир Абеленцев – Добрый день, Михаил!
Михаил Митрофанов – Наша предыдущая встреча была посвящена альбому «Привет с Амура». Это такой аннотированный каталог иллюстрированных почтовых карточек Амурской области и Благовещенска начала 20 века. А сегодня хотелось бы продолжить, но уже не о почтовых карточках, а о фотографиях, о фотографах, которые здесь работали у нас в Приамурье. И, я думаю, львиную долю их как раз фотографий, этих фотографов, использовали при изготовлении и почтовых карточек в том числе.
Владимир Абеленцев – Безусловно. У нас в фондах музея более 2000 фотографий, относящихся к концу 19-началу 20 века, значительная часть из них тоже видовые, сюжетные. Причем, не только относящиеся к Амурской области, но и к другим соседним регионам. Есть по Забайкалью неплохие подборки. Есть виды Владивостока, Хабаровска, других городов. Но большая часть, это естественно то, что снималось непосредственно на территории Амурской области и в Благовещенске.
Михаил Митрофанов – Эти фотографии как оформлялись, как были представлены? Вот то, что мы помним, виньетки вот эти вот, такие… фотоателье, что называлось раньше, да?
Владимир Абеленцев – Да. Тогда к фотографии относились как к искусству, а не как просто к ремесленничеству. Поэтому даже семейные фотографии они во многом являются произведением искусства, то есть там серьёзно композиция выстанавливалась, определённым образом люди наряжались, создавали себе настроение. То есть, они даже несут не столько информационную нагрузку, а вот именно чувственное восприятие, именно зрительное восприятие людей того времени – характерные типажи, выражения лица. Вы знаете, мне много пришлось просмотреть, за разные периоды. Но именно дореволюционный период – это, наверное, золотой век русской фотографии. Потому что там очень серьёзно относились к каждому снимку. Не было ничего случайного.
Михаил Митрофанов – Ну, там, собственно говоря, и сам процесс фотографии отличался от современного. Сейчас достаточно открыть объектив, нажать кнопку, что называется, и всё, вроде бы снимок готов. А тогда действительно, это целая история была. Снимали на…
Владимир Абеленцев – На серебряные пластины.
Михаил Митрофанов – …на пластины, конечно. И они стоили денег, во-первых. Это не просто так, как цифровое фото было. Это тоже определяет, наверное, такой скурпулёзный подход. Вы сказали. у вас более 2000 фотографий. А кто в большей степени представлен может быть, или кто из наиболее таких известных имён фотографов в Приамурье работал. Кого можете выделить?
Владимир Абеленцев – Если вот судить с начала появления фотографии в Амурской области, это 1870-е годы, это – первый дальневосточный фотограф Ланин, который участвовал ещё в амурских сплавах в качестве купца, и потом мягко трансформировался в профессионального фотографа. Его альбомы фотографий по Сибири и Дальнему Востоку были востребованы по всей России. То есть он являлся членом-корреспондентом Русского географического общества. Русское географическое общество в Петербурге покупало его альбомы и хранило в своих архивах и тиражировало.
ПОРТРЕТ. Владимир Васильевич Ланин, выходец из семьи забайкальских купцов, начал торговлю на Амуре в 1850-е годы. В 1856 году на Усть-Зейском посту был отмечен проход баржи Ланина вниз по Амуру. Один из представителей семьи числится среди первых жителей Благовещенска. Владимир Васильевич был зачислен в Николаевские и Владивостокские купцы, но стал известен как первый фотограф-профессионал на Амуре. «Фотографическое заведение купца Ланина» было зарегистрировано в Николаевске в 1862 году. Итогом деятельности Ланина в качестве фотографа стало создание фотоальбома «Воспоминания об Амуре. 1874-1883 годов». Виды казачьих станиц на Амуре и города Благовещенска, выполненные Ланиным в конце 1860-х—начале 1870-х годов, являются первыми известными фактами становления фотографии на Дальнем Востоке.
Владимир Абеленцев – Если кто интересуется краеведением, они могли бы видеть, что в книгах, посвящённых Благовещенску первые фотографии: вид архиерейской заимки близ Астрахановки; вот этот вид города «немножко сверху», очевидно с какого-то здания, колокольни; вид набережной – она только строится; вот здесь где-то губернаторский дом, в последствие наш городской центр культуры…
Михаил Митрофанов – То есть это, в общем-то, летопись по сути строительства города.
Владимир Абеленцев – Это первые вот в 1870-е годы, хотя их очень мало, но они уже существовали.
Михаил Митрофанов – А известно, почему Ланин начал заниматься фотографией. Это что, у него было хобби такое, или это было связано с его деятельностью?
Владимир Абеленцев – Нет. Когда он уже создал своё фотоателье, он стал практически одним из первых вот именно постоянных фотографов Владивостока. Имел хорошую репутацию. Практически отошел непосредственно от купеческой и торговой деятельности. Жил за счёт доходов от фотоателье, за счёт тиражирования альбомов с различными видами. От Иркутска и практически до Владивостока. И этнографические виды, и виды городов, сёл, типажи людей того времени.
Михаил Митрофанов – Среди фотографов, я посмотрел, в альбоме представлен Эмиль Нино. Мы знаем, есть сохранившийся дом Нино, это там, где сейчас «Моисей» находится.
Владимир Абеленцев – Это был фотографом не он, это его брат. То есть. Дом и усадьба эта принадлежала Евгению Нино, а фотографией занимался Эмиль. Ну, вот, они тут с семьями показаны как раз на одной из фотографий. Первый дом Нино был на набережной. Там очевидно, был трактир и лавка, то есть всё вместе. А потом они уже перевели его на Большую улицу, где отстроили капитальную усадьбу. Там сдавалась в аренду часть помещений. И они с женой Татьяной Кирпичниковой были владельцами дома до самых событий, точнее Евгений умер раньше, а Кирпичникова уже в 20-е годы. Эмиль Францевич Нино неоднократно приезжал к брату в гости, подолгу жил у него. И вот именно вторая серия фотографий, относящихся к Амурской области, связана с его именем. То есть это 1875 – 1880 и до 90-х годов. То есть он снимал и фотографии к приезду наследника в 1891 году.
Михаил Митрофанов – Насколько большая коллекция представлена среди фотографий именно портретных?
Владимир Абеленцев – Профессионалы, как правило, занимались в большей степени именно портретной фотографией. Но, к сожалению, у нас не сохранилось портретных фотографий известных каких-то деятелей, чьи имена были на слуху, таких, может быть, как Алексеев, или тот же самый Чурин, потому что мы пользуемся уже перефотографированными откуда-то копиями.
Михаил Митрофанов – Скажите, вот фотографии портретные – это заработок был, понятно, люди заказывали портреты, фотографии семейные какие-то и платили за это деньги. А съёмки видов, зданий, каких-то сцен – это для чего делали фотографы, для журналов, может быть, каких-то?
Владимир Абеленцев – Да. Здесь были два пути. Несмотря на кажущуюся отсталость Амурской области, например, в приложении к «Амурской газете», выходило ещё и иллюстрированное приложение, и там уже в 90-е годы, в начале 900-х публиковались те же самые фотографии благовещенских фотографов, и профессионалов, и любителей. Среди профессионалов выделялся японец Като, о нём практически ничего не известно. Но именно в 900-е годы он публиковался и в амурских календарях, и в «Амурской газете». Фирменные бланки его, факсимиле на фотографиях, и обязательно в печатных изданиях «с фото такого-то». Это вот первые виды видовые Благовещенска, событий 1900-го года. И второй фотограф, но это уже любитель, Григорий Иванович, или Граник Ицкович Дауман, купец третьей гильдии, занимался торговлей парфюмерией, галантереей. Это чистый любитель, у него серия, связанная с событиями 1900-1901 годов. Очевидно, присутствуя и при осаде Благовещенска, он потом пошёл с войсками в Харбин. К сожалению, у нас нет его полного альбома, но он хранится в Хабаровской научной библиотеке, и мы оттуда уже пользуемся его снимками.
Михаил Митрофанов – То есть он фотографировал и здесь, когда всё происходило, вот это «боксёрское восстание», и…
Владимир Абеленцев – Да, и поход наших войск уже в Маньчжурию. Там тоже есть сюжеты, связанные именно с китайскими войсками, и виды Китая, и так далее.
Михаил Митрофанов – А кого ещё вы можете назвать таких вот выдающихся фотографов, которые представлены в вашем альбоме?
Владимир Абеленцев – Хотелось бы назвать Владимира Ивановича Фёдорова. Это был не профессионал, это любитель. Очень многосторонний человек, талантливый очень, инженер-механик путей сообщения, закончил Петербургский институт путей сообщения. Работал на золотых приисках на Лене. Потом участвовал в изысканиях трасс в Сибири, на Украине, на Севере России, и в 900-е годы уже служил в управлении путей сообщения амурского водного бассейна. Очевидно ему принадлежит альбом «Изыскания реки Зеи 1907-1909 годов». Что очень отличает этот альбом, то, что он выполнен по заказу государственному. Здесь и собственно служащие, и виды Благовещенска, виды других территорий Амурской области.
Михаил Митрофанов – Изыскания реки Зеи – это как понимать, что там изыскивали?
Владимир Абеленцев – Ну, в отличие от нашего времени, когда судоходства практически не существует, ни на Амуре, ни на Зее, в начале 900-х годов Благовещенск был крупнейшим речным портом. К нему было приписано более 500 судов. То есть, именно здесь находилось Управление «Амурского речного пароходства». Кроме того, практически каждая купеческая компания держала свой флот – от одного катера до десятка пароходов и барж.
Михаил Митрофанов – Ну да, это потом они уже в Хабаровск переместились.
Владимир Абеленцев – И в задачу Управления путей сообщения входило создание улучшения условий транспортной сети Амурской области. То есть, везде выставлялись свои бакены, проводились промеры русла. Здесь в затоне земснаряды очищали русло. У Управления был тоже свой флот, который осуществлял почтовые перевозки. То есть очень широкий масштаб деятельности.
Михаил Митрофанов – Значит, Владимир Иванович Фёдоров всё это протоколировал в виде фотоснимков.
Владимир Абеленцев – Да, он задокументировал. Мы не можем с точностью говорить, что альбом – только его произведение. Но его дочь в своё время передала и этот альбом, и отдельный комплекс фотографий, там больше ста единиц различных территорий России. Так что здесь практически нет сомнений, что это его личная работа.
Михаил Митрофанов – Ну вот, я смотрю на эти снимки. Здесь, как вы сказали, не только виды какие-то и сцены, то есть события, но и люди есть тоже.
Владимир Абеленцев – Типажи: охотник, крестьянка – семейская староверка за стиркой, вот тип – курильщик-маньчжур… Это только часть представлена, наиболее яркие фотографии. Их более ста.
Михаил Митрофанов – Действительно, можно получить представление о том, как люди выглядели, как одевались, и, может быть, даже, как себя чувствовали, как ощущали. В какой-то мере это передаёт фотография.
Владимир Абеленцев – Ну, вот, когда я смотрю фотографии, например, конца 1920-30-х годов, и сравниваю с фотографиями начала 1900-х годов, – какие-то одухотворённые лица, да? То есть, ну, люди чувствующие, думающие, даже и крестьяне. И когда же смотришь фотографии 20-х-30-х годов, даже семейные… Была у нас учительница Арцисевич, довольно известная когда-то. Фотография 1912 года, она с дочкой, дама в шляпке, улыбающаяся, просто красивая женщина, видно довольная жизнью, в воздушном каком-то платье…
Михаил Митрофанов – А затем?
Владимир Абеленцев – И 32-й год: высушенная старушка, скуластое лицо, серые приглаженные волосы, и что-то типа робы...
Михаил Митрофанов – Может быть, просто возраст?
Владимир Абеленцев – Она не такого возраста. Там ей было где-то 33-32, двадцать лет прошло! Но это – уже совершенно другой типаж.
Михаил Митрофанов – Это что, революция так сказалась, и эта вся история..?
Владимир Абеленцев – Извините, за 20 лет жизни, да, что там осталось от человека? Если она, будучи учительницей, могла поехать на воды за границу на свои 60 рублей жалования месячного, то в 30-е годы на эти 60 рублей, я сомневаюсь, что она могла своих детей кормить.
Михаил Митрофанов – Да. Интересная мысль. Я думаю, поэтому, наверное, в советское время особо-то никто эти фотографии ни откуда не вынимал, нигде не представлял, и как-то не особо популярно, что ли это было. Не в духе времени.
Владимир Абеленцев – Если говорить, например, о 30-х годах, то здесь… Ну, и у нас есть тоже фотографии: групповая фотография, там наверное, может быть, участников какого-то съезда, лицо выцарапано, замазано, да. Другая фотография разрезана наполовину, половина осталась, а второй человек видно стал неугоден или попал в какие-то «тяжкие обстоятельства». И вообще, в 20-е годы фотография она, как правило, исчезла уже, всё. То есть, есть отдельный официоз: собрание партизан бывших или какие-то партийные мероприятия. Но у нас нет, вот именно, ни одной бытовой фотографии. Точнее, не бытовой – портреты ещё есть какие-то, особенно там учебные заведения, они ещё фотографировались. А вот именно бытовых, видовых – мёртвая зона. До 50-х годов всё, до 56-58 года ничего нет.
Михаил Митрофанов – То есть фотографы такие, как тот же Фёдоров и Варфоломеев стали не нужны новой власти, видимо?
Владимир Абеленцев – Ну, безусловно. Фёдоров отсидел в своё время. Он три года отсидел по делам нашего водного транспорта. Но он попал ещё в «благоприятное» время, то есть до массовых репрессий, а когда только начинались и брали, действительно, серьёзно готовились дела, и давали небольшие срока.
Михаил Митрофанов – А за что он сидел?
Владимир Абеленцев – За вредительство на Амурском водном транспорте, там целая группа инженеров, работников. Но он срок отбыл и уехал в Хакасию, слава богу, там дожил до 50-х годов.
Михаил Митрофанов – Да. То есть, как я вижу, фотография – дело, в общем-то, с одной стороны, очень интересное и увлекательное, и очень многое может рассказать, с другой стороны, как мы понимаем, это и не безопасное занятие тогда было.
Владимир Абеленцев – Да. Ну, можно сказать, что в 30-е годы массово семьи уничтожали фотографии дореволюционного времени, особенно, если это были там казачьи или офицерские семьи, или семьи богатых горожан. Потому что только в начале 30-х годов при очистке города от «буржуазных элементов» было выселено и отправлено на поселение около трёх тысяч семей.
Михаил Митрофанов – Хотя, казалось бы, куда уж дальше ссылать?
Владимир Абеленцев – Ну, а менялись местами. Потом на это место присылали из Сибири, а наших – в Сибирь, но, а большинство-то на прииски, на лесозаготовки в Нижне-Амурский район.
Михаил Митрофанов – На так называемые комсомольские стройки.
Владимир Абеленцев – Ну, на комсомольские стройки нет. Там молодёжь шла. Хотя и помогали им заключённые, но в общем-то основную роль играла молодёжь.
Михаил Митрофанов – Ну да, бесплатная рабочая сила. Материалы попадали разными путями к вам в архив, вот эти карточки, фотографии… Люди сами приносили, или какими-то ещё способами? То есть, как поступают материалы подобного рода в архив музея?
Владимир Абеленцев – Ну, как правило, в 80-е-90-е годы у нас была очень большая работа по сбору документов от жителей и города, и области. Мы ездили в экспедиции, здесь непосредственно работали с людьми. Наши старейшие сотрудники, Тамара Алексеевна Холкина, Ирина Ермацанс, Людмила Александровна Фоминых – вот наши ветераны. Они непосредственно работали с хозяевами и персонажами многих этих фотографий. То есть, постоянно они, как говорится, были вхожи в семьи, встречали вместе праздники, те к нам приходили, и, соответственно, приносили фотографии, давали информацию о своих родственниках, давали информацию о содержании этих фотографий. И вот, благодаря труду работников музея в 80-90 годы, мы и смогли сформировать тот фонд, который сейчас мы можем представить, проанализировать. Это большой труд практически всех поколений музейных работников.
Михаил Митрофанов – А почему именно 80-е – 90-е годы, именно этот период вы так выделяете, а что было до, и что потом стало?
Владимир Абеленцев – Потом мы «огосударствились». С 2000-х годов музей становится… Раньше у нас были научные сотрудники, которые занимались именно работой, работали и с людьми непосредственно, и с общественными организациями, с партиями, политическими движениями. Непосредственно были в контакте.
Михаил Митрофанов – А сейчас что?
Владимир Абеленцев – Сейчас у нас нет сотрудников, которые этим занимаются. То есть сейчас у нас одно направление – это хранение, второе – экспозиционно-выставочная работа. А вот сбора информации, как такового сбора, анализа, обработки этой информации у нас сейчас не происходит.
Михаил Митрофанов – То есть, научную работу музей прекратил?
Владимир Абеленцев – Не музей прекратил, а вышестоящие органы нас уже дооптимизировали до того, что научной работы, как таковой, в плане не стоит. и нет сотрудников, которые бы её выполняли.
Михаил Митрофанов – Большой привет министерству культуры Российской Федерации!
Владимир Абеленцев – Да (смеётся). И соответствующим службам.
Михаил Митрофанов – Что ж, спасибо Владимир Николаевич. Интересный альбом, очень большой, и я просто рекомендую всем нашим слушателям как-то поинтересоваться, может быть найти, может быть приобрести даже, этот альбом. Потому что на самом деле фотографии здесь уникальные представлены, большое количество фотографов и их работ. Тут невозможно об этом рассказать. Как говорится, «словами не расскажешь, руками не покажешь». Это всё надо видеть. Спасибо вам за разговор! И огромное вам спасибо, вам и всем, кто причастен здесь, и вот Анатолию Васильевичу [Телюк А.В. – прим. Ред.], пользуясь случаем, говорю «большое спасибо!» за такой альбом, за вот этот «Привет с Амура», потому что, как мне кажется, это работа колоссальная. И на самом деле потомки оценят то, что вы все вместе сделали. Спасибо вам!
Владимир Абеленцев – Спасибо! Мы надеемся, что потомки оценят. Во всяком случае, я могу сказать, что это пока такого рода единственное издание на Дальнем Востоке.
Михаил Митрофанов – Ну вот, и здесь Благовещенск получается в первопроходцах.
Владимир Абеленцев – Судя по отзывам на нашей Дальневосточной книжной выставке, которая каждый год проходит, и Татьяна Николаевна Телюк, как обычно, представляет наши совместные издания, музейные и «Ярмарки». Она говорит: «Нас сейчас считают одним из центров краеведческой жизни Дальнего Востока». Ведущим.
Михаил Митрофанов – Спасибо. Это был Владимир Абеленцев и Михаил Митрофанов, краеведческий радиосериал «Амурские волны». До новых встреч!
Владимир Абеленцев – До свидания!

   Дополнительно по данной теме можно почитать:

   Передача 61: Привет с Амура! История области в почтовых открытках

ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ:

   Официальный сайтЭхо Москвы в Благовещенске